Русская народная, блатная, хороводная… Кто наши песни сочинял?

Фольклор, оказывается, не такой уж и фольклор

24 мая в РФ отмечали «День славянской письменности и культуры», точнее, в том формате, как это происходит, впору говорить про какой-то шабаш антикультуры. Лапти, кокошники, матрёшки и прочие псевдорусские атрибуты, разве что пьяные медведи отсутствуют. И песни, как бы русские народные — которые при ближайшем рассмотрении оказываются совсем не народными. И, похоже, не совсем русскими.

Есть ли на Руси народные песни? Вроде как глупый вопрос, ведь все мы их учили с самого детства. Да и сегодня детишки занимаются тем же, в программе уроков музыки есть обязательная составляющая, которая называется «Народное музыкальное творчество» или примерно в таком роде.

Изменения по сравнению с советским периодом, конечно, есть, но песенки примерно те же самые — других не дано.

Классика школьного жанра — «Во поле берёза стояла». Преподносится как самая исконно-посконная, со всякими там «заломати» и «защипати», типа как в седую старину. Но это не так, налицо новодел. Чья музыка точно неизвестно, а слова впервые проявились на рубеже XVIII-XIX веков, их опубликовал поэт и музыкант Николай Львов.

Он же напечатал и текст «Во саду ли, в огороде», которую тоже считают народной, примерно тогда же. Автором музыки, судя про всему, являлся немец Иоганн Готфрид Прач. Кстати, по одной из версий он же положил на ноты и берёзку, которая на поле стояла.

«Чёрный ворон» в 1831-м сочинил и опубликовал поэт-песенник Николай Верёвкин. «Дубинушку» в 1860-м написал Василий Богданов, тут никаких разночтений нет, ранее её никто и никогда не слышал. «Живет моя отрада» — автор Сергей Рыскин (1882 год). «Калинка-малинка» — 1860 год, и музыку и текст сочинил отставной офицер Иван Ларионов.

«Валенки» появились вообще в 1910−12 годах, тут совсем без вариантов. Эту псевдорусскую песенку кто-то написал для цыганской исполнительницы Насти Поляковой. «Ямщик, не гони лошадей» — цыганщина тех же лет, музыка Якова Фельдмана, слова Николая фон Риттера.

Песни про Стеньку Разина точно не народные, у них есть авторы, которые прекрасно известны. К народным стоит отнести разве что версию «Стенька Разин — чемпион» (…На девятом Стенька Разин / На десятом — тоже он / Стенька Разин, Стенька Разин / Стенька Разин — чемпион). Тут, похоже, реально творчество народных масс, но уже второй половина ХХ века.

«Славное море — священный Байкал» и «По диким степям Забайкалья» — вариации на тему «Мурки» из XIX века. Страдания уголовных элементов и их уголовных же семейств, которые никак не могли родиться в народе, ведь простые люди татей и шишей ненавидели. И не родились — первую песню в 1848 году накатал некий дворянин Дмитрий Давыдов, вторую — революционер Иван Белоконский, на рубеже 1880-х. Или не Белоконский, есть ещё версия, что её в те же годы сочинил поэт-песенник Иван Кондратьев.

Вот с автором музыки всё абсолютно точно, это швед Вильгельм Гартевельд.

Данный список можно продолжать очень долго. Действительно русских народных песен почему-то нет, есть псевдонародные. Вот так история.

Кстати, об истории.

«До 1749 года у такой громадной империи как Россия фактически не было истории. Есть гигантская страна, есть цари, которые ей правили несколько сотен лет, есть подданные, есть и учёные, они что-то там изучают. Но до того года официальной истории у империи не было — как и когда государство появилось на этих землях никто не знал. И сей факт современных учёных почему-то совсем не смущает. Они подтверждают данный факт: да, до приезда иностранцев истории у России не было», — говорит ведущий канала «История Пи» Игорь Бурцев.

Собственно, всё, увы, действительно так — кто не верит может почитать школьные учебники. Приехал Герхард Фридрих Миллер и написал нам, сирым и убогим, историю. Кстати, профильного образования данный персонаж не имел, вообще никакого не имел — просто недоучившийся школяр, который получил российское гражданство только в 1748-м. А уже через год — официальный историк империи. Как-то очень всё смахивает на шитьё белыми нитками…

Но оставим исторический «официоз» в покое, вернёмся к делам фольклорным. Тем более, что XIX век, когда происходил массовый вброс «русских народных» песен, был позже исторической писанины герра Миллера. Явно происходила попытка что-то скрыть, вымарать из памяти русских людей, и она удалась. Ведь сегодня мы поём именно те, фальшивые «народные» песни, а действительно русские забыли. Что в итоге было потеряно?

«Несмотря на то что песни имеют такое значение в жизни русского народа, нельзя не признать мрачной истины, в которой убедило меня многолетнее занятие этим предметом: что вся их красота, все, что составляет существенное достоинство их характера, — уже старина.

Новое поколение песен, начинающее вытеснять прежние, в самом деле недостойно того, чтобы им дорожить, хотя и очень достойно внимания. Везде, где коснулось деревенского быта влияние городской моды, соразмерно с этим влиянием уродуется и характер песни: вместо прежней красоты и глубины чувства встречаете безобразие нравственной порчи, выраженное в бессмысленном смешении слов, частью перепутанных из старой песни, частью — вновь нестройно придуманных", — писал в середине XIX века знаменитый фольклорист Петр Киреевский.

Его грандиозное собрание народных песен так и не увидело свет при жизни исследователя, оно было частично опубликовано лишь после скоропостижной смерти. И неоднократно высказывались предположения, что тексты очень сильно отредактировали. Иными словами, собрание было уничтожено.

Песни — душа народа. Тогда, в XIX веке, её переформатировали. Создали то, что сейчас называется «русской народной песней». Обязательно грустную, с безнадёгой, с надрывом, с блатной романтикой или ещё какой гадостью. Что было до этого держат в строгом секрете.

Нынче война с песнями продолжается, из нашего сознания старательно вымывают позитивные и в целом жизнеутверждающие советские мотивы. Как при помощи подмены на всякую низкопробную похабщину, так и путём опошления — когда старые добрые песни исполняют всякие тошнотворные личности. «Нам песня строить и жить помогает» — этого больше не требуется.